Правда, на этом успехи японских летчиков завершились. До восьми вражеских самолетов атаковали тральщик ТЩ-525, производивший разведку западного побережья Шумшу. Хотя на борту зенитных стволов было меньше, чем нападавших, экипаж успешно отразил налет и сбил 2 самолета, один из которых разбился на острове. Не исключено, что другой, получив повреждения, таранил КТ-152.

В тот же день японцы предприняли, пожалуй, наиболее известную свою воздушную атаку кампании, попытавшись нанести удар по танкеру «Таганрог», который стоял на рейде Владивостока. Несмотря на охватившее многих победное благодушие, на судне вахту несли должным образом. В 12.30 наблюдавший за воздухом вахтенный заметил в разрывах облаков, примерно в двух километрах от танкера, неизвестный двухмоторный самолет, шедший на малой высоте со стороны Амурского залива, о чем немедленно доложил помощнику капитана по военной части капитан-лейтенанту Ф.И. Бурмистрову. Тут же на «Таганроге» сыграли боевую тревогу, и расчеты зенитных установок заняли свои места.

Тем временем вражеский самолет перешел в пикирование и обстрелял танкер. Зенитчики открыли заградительный огонь. Японец вышел из пикирования и на втором заходе вновь пустил в дело свои пулеметы. В результате был поврежден воздушный вентилятор, во многих местах пули прошили палубу и капитанский мостик, однако из экипажа никто не пострадал. Самолет продолжал идти на сближение, не взирая на заградительный огонь. Стало ясно, что японец решился на таран. Тогда Бурмистров бросился к крупнокалиберному пулемету и дал длинную очередь по самолету. Отчетливо было видно, как трассы уперлись в фонарь кабины, разбив его. Вскоре загорелся и самолет. Пылая, с правым креном, он пронесся над палубой «Таганрога», причем срезал правой консолью антенну. В 15 метрах от танкера он упал в воду и взорвался.

Горящий бензин начал быстро растекаться по воде, опасно приближаясь к танкеру. Танки судна, хоть и были пусты, но не прошли дегазацию, и в них оставалось достаточно паров бензина, чтобы взорваться. В этой обстановке экипаж не растерялся. Не снимаясь с якоря, был дан ход машинам, и танкер вышел из огненного поля. Палубная команда при помощи четырех шлангов сдерживала подступ горящего бензина, пока тот полностью не выгорел.

Брошенный на аэродроме самолет Ки-46

Советский пограничный сторожевой корабль «Киров» (вверху) был поврежден в ходе атаки морских бомбардировщиков B5N

Позже водолазы обследовали лежавший на дне самолет. Это оказался Кавасаки Ки-45 «Торю». В кабине находился поручик Иосиро Циохара, который погиб от прямого пулевого попадания в лоб. В его кармане нашли письменный приказ на вылет, в котором предписывалось атаковать самый большой танкер в порту Владивостока, а при отсутствии такового – таранить самый большой дом в городе. Логика понятна: в таком здании в те годы должно было находиться местное руководство.

На Курилах налеты продолжались и 19, и 20 августа. Опять досталось «Кирову», которого вдобавок 20 августа повредил еще и огонь береговой артиллерии. В тот же день была произведена последняя за время войны торпедная атака. Пользуясь туманом, около 9.00 одиночный самолет атаковал во Втором Курильском проливе минный заградитель «Охотск», сбросив по нему торпеду. В это время советский корабль находился под огнем береговой артиллерии и уже получил попадания трех снарядов. Тем не менее вахтенные успевали следить и за воздухом, вовремя заметили японца,-а один из пулеметчиков открыл по нему огонь. Правда, безрезультатный. Заметив опасность, командир умело сманеврировал, и торпеда прошла в каких-то трех метрах от борта. В течение 45 минут японский самолет неоднократно пытался атаковать «Охотск», но всякий раз его отгоняли зенитным огнем.

Последний авианалет на морские цели, осуществленный японцами во время Второй мировой войны, отмечен 21 августа. Тогда одиночный самолет попытался атаковать стоявший на рейде южносахалинского порта Маока транспорт «Измаил», однако атака была сорвана сосредоточенным зенитным огнем.

Камикадзе иногда использовали учебные самолеты Ки-86

Советский боец возле трофейного Ки-49

«Зеро» из состава Гёнзан кокутай перед последними вылетами

Таким советские десантники увидели аэродром Мукден. 19 августа 1945 г

Надо сказать, что в середине августа японцы планировали нанести силами тридцати камикадзе удар по советским кораблям в открытом море. Их воздушная разведка доложила, что к берегам Кореи идет советская эскадра в составе крейсера и нескольких эсминцев, перед которой, вероятно, поставлена задача прервать связь между метрополией и материком. Посчитав угрозу весьма серьезной, командование Императорского ВМФ решило перебросить камикадзе с аэродрома Хокурику (Северная Япония) в корейский Гёнзан и оттуда уже атаковать советские силы. Однако после объявления императорского рескрипта операция была отменена. Кстати, оба тихоокеанских крейсера, «Калинин» и «Каганович», простояли всю кампанию в базе, а из эсминцев активное участие в боях принимал лишь уже упоминаемый «Войков». Так что, как говорится, у страха глаза велики…

Против кораблей советской Амурской флотилии японцы авиацию не применяли. Тем не менее, они задействовали самолеты на речном направлении, но… против своей Сунгарийской флотилии, формально являвшейся частью вооруженных сил Маньчжоу-Го. 18 августа на ее главной базе в Харбине взбунтовались служившие там китайцы и маньчжуры, перебившие весь японский контингент. Командование Квантунской армии решило наказать изменников и запланировало удар силами 15-й авиабригады, самолеты которой с утра 19 августа начали концентрироваться на аэродроме Чаньчунь. Однако налет не состоялся: вечером того же дня Чаньчунь захватили советские десантники. Против бунтарей успели отработать лишь Ки-46 из 42-го учебного отряда. Поначалу они выполнили разведку мятежной базы, а затем произвели бомбометание с горизонтального полета. Результат оказался ничтожным, и все корабли были сданы в целости Амурской флотилии.

Когда командование Квантунской армии приняло решение прекратить военные действия, одним из способов донести его до советского командования, помимо применения радио, стала авиасвязь. Так, 17 августа в 19 ч в расположение войск 1-го Дальневосточного фронта с японского самолета были сброшены два вымпела с обращением штаба 1 -го фронта Квантунской армии о прекращении боевых действий. Уже после объявления капитуляции в некоторых случаях японцы предоставляли в распоряжение победителей свои самолеты с летчиками для перевозки штабных офицеров, восстанавливавших связь с частями, которые продвинулись слишком далеко вперед и не получали данных о новых реалиях.

Нельзя не упомянуть о своего рода «авиахаракири». Известно несколько случаев, когда японские летчики, не желавшие ни капитулировать, ни нарушать приказ императора о прекращении боевых действий, преднамеренно разбивались на своих самолетах. Так, около полудня 18 августа пара японских самолетов приземлилась в Харбине и сразу же зарулила на заправку. Однако тут оказалось, что еще утром аэродром захватил советский десант. Японцы сразу пошли на взлет, долетели до края летного поля и врезались в землю. На следующий день советские «транспортники» доставили десантников в Мукден. После их появления в воздух поднялись 5 японских истребителей и тут же врезались во взлетную полосу, не пытаясь таранить самолеты противника, чем немало удивили советских бойцов.